87-летнюю Ольгу Морозову, проливавшую кровь в годы Великой Отечественной войны, попросили освободить квартиру, в которой она прожила почти 50 лет.
Старушка уверена, что стала жертвой махинации, за которой стоят нечистые на руку чиновники.
Неразбериха с квартирой началась, когда ухаживавшая за фронтовичкой работница соцслужбы уговорила ее отлежаться в пансионате «Коньково».
— Когда я туда приехала, у меня сразу забрали паспорт, — рассказывает Ольга Филипповна. — И там, в этом «леваке» (так пенсионерка окрестила дом престарелых), меня прописали.

Уехав в «Коньково», старушка оставила в своей квартире пожилого племянника — лежачего инвалида.
В пансионате фронтовичка прожила ровно полгода. По закону именно столько дается старику, чтобы решить, возвращаться домой или остаться в пансионате навсегда. Если решение так и не принято, пенсионера прописывают в интернате автоматически.
Пенсионерка несколько раз порывалась покинуть пансионат, но его сотрудники говорили, что курс лечения еще не закончен, уезжать пока рано.

Отпустили Ольгу Филипповну только после неожиданной смерти племянника Сергея — единственного, кто был прописан в квартире ветерана.
— Сережа умер от инфаркта, хотя сердце у него было здоровым, — рассказывает ветеран.
Похоронив племянника, она вновь поселилась в своей квартире. Но размеренная жизнь кончилась, когда в дверь пенсионерки постучали люди из Департамента жилищной политики Москвы и попросили освободить жилплощадь.
- Оказалось, я прожила в пансионате шесть месяцев и 3 дня и не высказала желания вернуться домой, — объясняет Ольга Морозова. — Теперь моя квартира переходит государству.
В Департаменте жилищной политики говорят, что старушка виновата сама.

- Таков закон. Бабушке все объяснили, но она не сказала, что не хочет оставаться в пансионате «Коньково», — прокомментировала сотрудница районного управления социальной защиты населения Татьяна Воронина.
24 февраля в квартиру Ольги Филипповны заявилась комиссия Дирекции единого заказчика, чтобы составить акт о незаконном проживании. Теперь, судя по бумагам Департамента жилищной политики, «свободная жилплощадь» должна «поступить на реализацию».
- Я воевала на Юго-Западном фронте, была связистом на Втором Украинском, — говорит Ольга Филипповна, перебирая дрожащими руками удостоверения — свидетельства былой доблести. — После войны здоровье пошатнулось. Неужели я не заслужила спокойной старости?