О том, считает ли возможным применение смертной казни в России и о причинах обращения ведомства, в интервью корреспонденту "Интерфакса" Гульнаре Хасановой рассказал председатель Верховного суда РФ Вячеслав Лебедев.

- Вячеслав Михайлович, разъясните, пожалуйста, обращение Верховного суда РФ в Конституционный суд РФ по поводу применения смертной казни в России?

— Некоторые новостные каналы, не разобравшись в сути проблемы, поспешили прокомментировать наше ходатайство в Конституционный суд (КС), как необходимость назначать смертную казнь. Такую вольную трактовку можно объяснить лишь воздействием эпидемии гриппа.

Прежде всего, необходимо напомнить, что в феврале 1999 г. КС России принял постановление, в соответствии с которым наказание в виде смертной казни нельзя назначать до тех пор, пока по всей стране не будет обеспечено право на суд присяжных. Данное постановление действует до настоящего времени. Однако с 1 января 2010 г. право на суд присяжных будет действовать во всех субъектах РФ. Сейчас исключением является Чеченская республика.

В этой ситуации у судей может возникнуть вопрос — а как же быть с пунктом пятым резолютивной части постановления КС? Поэтому, чтобы исключить всякие сомнения у судей, Верховный суд и обратился в КС РФ с ходатайством разъяснить собственное решение.

В 1997 г. Россия подписала шестой протокол к Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод об отмене смертной казни, хотя до сегодняшнего дня этот документ не ратифицирован Государственной Думой. В соответствии с действующими международно-правовыми нормами, страна, которая подписала международный договор, пусть и не ратифицировала его, но при этом ясно не выразила своего желания выйти из него, обязана его соблюдать. Для нас в Верховном суде, понятно, что мы обязаны придерживаться положений этой конвенции и соответственно, с нашей точки зрения, назначать смертную казнь суды с 1 января 2010 г. не могут.

Однако в силу того, что есть вышеупомянутое постановление Конституционного суда, и оно остается в силе, мы и обратились за разъяснением. В соответствии с действующим законодательством постановления КС может разъяснять только сам КС, не Верховный суд. Было бы неправильно, неэтично, если бы другие суды разъясняли постановления Конституционного суда.

- На Ваш взгляд, каким будет это разъяснение?

- На этот счет не стоит загадывать. Уверен, что в самое ближайшее время КС выскажется по этому поводу, и мы все узнаем из первых уст. Зачем же мы будем сейчас пытаться как-то косвенно влиять на КС и за него говорить? Это неправильно. У нас хорошее конструктивное взаимодействие с КС, мы с уважением относимся к нашим коллегам.

-Вячеслав Михайлович, как Вы относитесь к отмене моратория на смертную казнь?

- Как председатель Верховного суда я должен воздерживаться от всего того, что может вызвать хоть какое-то неправильное понимание моих полномочий в этом качестве.

- Хорошо. Тогда как Вы объясните данные последних социологических опросов в соответствии, с которыми почти 70% россиян выступают за смертную казнь? Это что, следствие какой-то нашего врожденного жестокосердия или мстительности. Не зря же говорят "око за око, зуб за зуб"?

- Нельзя говорить о том, что наши люди жестоки по своей натуре. Какое жестокосердие? Упаси бог! Наш народ, в массе своей, очень добросердечный и доброжелательный. Более гуманного и милосердного, чем наш народ, вне зависимости от того, какие бы невзгоды и тяжести не выпадали на его долю, в мире просто нет.

На мой взгляд, истоки подобных настроений лежат не в национальной особенности россиян, а в самом состоянии нашего общества. У нас еще много нерешенных проблем, в том числе в социальной и экономической сферах, а также в том, что в стране высок уровень преступности.

Надо также признать, несмотря на мое уважительное отношение к СМИ, что они тоже иногда играют негативную роль, нагнетая разного рода страсти и страхи.

- Вячеслав Михайлович, каково Ваше отношение к институту суда присяжных? Разделяете ли Вы мнение о том, что для России его введение преждевременно, с учетом того, что нередко по самым резонансным делам присяжные заседатели выносят оправдательный вердикт?

- Для некоторых граждан такой узкий подход простителен, но для профессиональных юристов, тем более занимающих высокое должностное положение в правоохранительных органах, на эту тему вообще некорректно так высказываться. Институт суда присяжных закреплен в Конституции РФ, а также в действующем законодательстве. Более того, это одно из основных прав граждан РФ и зачем обсуждать нужны они или нет, своевременны или же нет?

Понятно, что есть люди, которым не нравятся те решения, которые выносят присяжные, но таково предназначение этого суда. Это совсем другая форма судопроизводства, ведь вопрос "виновен — не виновен" решают люди, которые ни в прошлом, ни в настоящем не имели никакой связи с юридической профессией, не были связаны с какими-то судебными делами или с правоохранительной системой или же какой-нибудь криминальной ситуацией. Такое положение является гарантией непредвзятости, когда в ходе судебного заседания, в условиях принципа состязательности, присяжные решают правовую дилемму виновности или невиновности обвиняемого. Это не суд толпы, как некоторые любят клеймить суды присяжных. Это наши граждане, достойные того, чтобы осуществлять правосудие. Я глубоко убежден, что без участия общества правосудие будет неполноценным.

Как председатель Верховного суда, не вижу ничего предосудительного в том, что бывает негативная реакция на вердикты присяжных. А разве не бывает подобной реакции в тех же СМИ, когда приговор по тому или иному делу выносят профессионалы? Из этого не надо делать какие-то выводы. Надо системно, объективно и беспристрастно подходить ко всему, что происходит в обществе. И мне совершено непонятно, когда высокие должностные лица правоохранительных органов начинают критиковать вступивший в законную силу приговор. Видите ли, им кажется, что он слишком мягкий или слишком жесткий. Начинают говорить о том, что за этим что-то кроется, что здесь не все чисто или что судья, возможно, испугался, или же получил мзду от какой-то из сторон. Такой подход от лукавого, он неправомерен и является следствием отсутствия у этих людей внутренней культуры. Скажу больше, такие заявления не способствуют стабильности в нашем обществе.

- Очень часто наши суды упрекают в том, что они не являются по настоящему независимыми и беспристрастными, что они находятся под политическим давлением властей и, исходя из их воли, а не буквы закона, выносят те или иные судебные решения. Что Вы на это скажите?

— Посмотрите, кто это говорит! Как правило, это люди, которые не состоялись в судебной системе или же им вынужденно пришлось уйти с должности судьи. Достаточно проанализировать то, кто об этом говорит, и все станет ясно. Иногда под маской правозащитника скрывается не настоящий правозащитник, а чем-то обиженный человек. Будь эти люди беспристрастны и объективны, они бы никогда ничего подобного не сказали.

Помните, с каких слов начал свой спор с ксендзами Остап Бендер, выручая Адама Козлевича, он произнес крылатую фразу – "Бога нет!" Вот так и у нас. Некоторые голословно любят утверждать, что у нас, дескать, плохой суд, он политизирован, находится под давлением или, еще хуже, насквозь проникнут коррупцией. Это нередко делается походя, не отдавая себе отчета в том, что тем самым наносится ущерб не только судебной власти, но и стране в целом.

Тем не менее, важно то, что сегодня демократические основы твердо вошли в жизнь нашего государства и общества и можно обо всем говорить и не бояться, что за это тебя привлекут. Критика — это очень хорошо, но она должна быть объективной.

Я знаю судебную систему изнутри, знаю, как она работает. Да, бывают судебные ошибки, но Верховный суд их исправляет. Есть проблемы с кадрами, когда в судебную систему попадают случайные люди, и таких в рамках действующего законодательства мы отрешаем от должности судьи.

Кто бы и что бы там ни говорил, но люди к нам обращаются и суд востребован. Достаточно отметить, что только в прошлом году мы рассмотрели в общей сложности 9 млн 707 тыс. только гражданских дел. В судах масса обращений граждан в связи с обжалованием действий органов власти, должностных лиц и 65% этих обращений удовлетворяется, и решения выносятся в пользу граждан.

- Тем не менее, нельзя сказать, что наша судебная система является образцом совершенства. Какие меры на Ваш взгляд необходимо предпринять в этом направлении?

Необходимо, чтобы деятельность не только нашей системы, но и законодательной и исполнительной ветвей власти была абсолютно прозрачной и гласной, чтобы у граждан и общества в целом была возможность давать оценку должностным лицам и этим органам. Только тогда у нас будет сформированы настоящие институты гражданского общества.

Я также твердо убежден в том, что это один из основных путей к тому, чтобы работа властей была максимально совершенной. Мы в свое время инициировали принятие закона о праве граждан на информацию о деятельности судов. Этот закон вступает в силу с 1 июля следующего года, он предписывает судам в обязательном порядке публиковать все свои решения, чтобы любой гражданин мог получить все исчерпывающие сведения о своем деле, находящемся в суде, когда оно поступило, почему откладывается рассмотрение или почему производство по нему приостановлено и так далее.

Для Верховного суда в этом и сейчас нет никакой проблемы, потому что все принимаемые документы и решения публикуются на нашем сайте.

Сейчас мы работаем над тем, чтобы реализовать этот закон чисто технически, внедрив повсеместно систему "ГАС-Правосудие".

Есть у нас и ряд интересных идей, над которыми мы сейчас работаем. В частности, это касается апелляционных инстанций. Очень важно, чтобы вторая инстанция была бы максимально приближена к процедурам первой инстанции. И мы надеемся, что в самом ближайшем будущем этот вопрос будет решен законодательно.

Для более полного обеспечения защиты прав граждан в их споре с должностными лицами, органами власти, управления и самоуправления, необходимо ввести административное судопроизводство.

Все свои предложения по внесению изменений в действующие процессуальные кодексы, а также в закон о судоустройстве мы уже внесли в администрацию главы государства.