Командующий РВСН генерал-лейтенант Сергей Каракаев: «Владимир Владимирович был прав — мы можем уничтожить США быстрее чем за полчаса»

ОГЛЯДЫВАЯ ЯДЕРНЫЙ МЕЧ

«КП»: — Сергей Викторович, просветите нас хотя бы в общих чертах, что сегодня собой представляют наши РВСН?

Сергей Каракаев: — РВСН сегодня – это самостоятельный род войск. И в перспективе по решению Верховного Главнокомандующего, министра обороны он остается в том виде, в котором есть. По боевому составу — это три ракетных армии, 12 ракетных дивизий, государственный центральный межвидовой полигон («Капустин Яр»).

Остальные — части обеспечения, учебные центры. Структура группировки наших войск — двухкомпонентная. Она состоит из стационарной составляющей — ракеты шахтного варианта, и мобильной составляющей — это подвижные грунтовые ракетные комплексы. Всего их 6 типов. Около 70 процентов ракетных комплексов уже выслужили установленные гарантийные сроки эксплуатации — те, которые отмерили им конструкторы при изготовлении.

КП: — А есть какой-то средний гарантийный срок эксплуатации ракет?

Сергей Каракаев: — Это 10-15 лет. Сегодня ракеты 4-го поколения выслужили эти сроки. Но конструкторский и технологический задел позволяет нам их и ныне надежно эксплуатировать.

КП: — Не опасно ли?

Сергей Каракаев: — Ежедневно 96 процентов группировки способны выполнять задачи немедленно. И когда меня спрашивают, почему в таком «пристарелом» состоянии Ракетные войска, то это еще не говорит о том, что они не боеготовы. Они боеготовы! И мы намерены и дальше использовать тот технический ресурс, который был заложен в ракеты. Это нам даст возможность в перспективе — лет через 10-12, выйти на уже обновленный состав РВСН. У наших войск есть будущее. Программа вооружения на 2011-20 годы предполагает практически их почти полное перевооружение. Мы планируем к 2021 году иметь обновленный состав группировки на 98 процентов.

КТО БОИТСЯ РУССКОЙ «САТАНЫ»

КП: — А каким ракетам отдается предпочтение — с разделяющимися головными частями или моноблочным?

Сергей Каракаев: — Если говорить о шахтном варианте, то у нас есть «Воевода» с 10 боеголовками. Ее американцы называют «Сатана». Наверное, не зря называют — у нее такой мрачный черный цвет, когда она вылетает из шахты. И мощь, с которой она выходит из шахты, внушает ужас не только американцам, но даже нашим ракетчикам (смеется — ред). Это 200-тонная махина!

КП: — Но «Сатана» — все таки ветеран РВСН...

Сергей Каракаев: — Она не самая старая. Стоит на боевом дежурстве 24 года. Но мы работаем с промышленностью, в том числе и на Украине, чтобы продлить срок ее эксплуатации до 30 лет. Думаю, что так оно и будет.

УКРАИНЦЫ НАМ ПОМОГУТ

КП: — С Днепропетровском продолжаете работать?

Сергей Каракаев: — Да. С украинским Южмашем мы работаем очень плотно.

КП: — А при Ющенко это тоже продолжалось? Или была пауза?

Сергей Каракаев: — И при Ющенко продолжали работать.

КП: — Получается, вверху политики шумят, а внизу российские и украиснкие оборонщики свои дела вместе дружно делают?

Сергей Каракаев: — Это же промышленность. Деньги и на Украину идут. Есть же межправительственное соглашение, договора, контакты. Их нельзя разорвать. Это будет урон и Украине, и России. У нас есть еще один шахтный вариант ракеты — так называемая «сотка». Американцы ее зовут «Стилет». 100-тонного класса. Мы ее называем «среднего класса», хотя она так же летает на 11 тысяч километров. Она тоже с разделяющейся головной частью — шесть боевых блоков. Стоит на вооружении 32 года. И мы планируем через несколько дней произвести очередной контрольный пуск этой ракеты. Отличная ракета! Она бьет практически в «кол».

КП: — А не отсырела за 32 года?

Сергей Каракаев: — Нет, она же ампулизированная. Одна из задач предстоящего пуска – продление срока эксплуатации.

КП: — А вы не рискуете?

СК: — У нас все отработано. Снимаем ракету с боевого дежурства, везем ее на арсенал, там проводим ее углубленную дефектацию. После того, как все обследовали, генеральный конструктор дает заключение о возможности проведения пуска ракеты. И после этого ракета доставляется на стартовую позицию. Производится ее пуск и если она выполняет задачи, только тогда подписывается заключение о продлении срока эксплуатации. К счастью, пока конструкторы и производственники не видят проблем для ее использования. Сроки эксплуатации «сотки» продления мы планируем продлить до 33-35 лет.

КТО ИДЕТ НА СМЕНУ ВЕТЕРАНАМ

КП: — А что идет на смену «старичкам»?

Сергей Каракаев: — Сегодня, конечно, это «Тополь-М». Уже шестой по счету полк мы перевооружаем на новый ракетный комплекс шахтного базирования, а 2 полка перевооружены на «Тополь-М» мобильного базирования. В дальнейшем мы будем обновлять группировку за счет ввода в боевой состав нового, более совершенного ракетного комплекса «Ярс». В этом году мы довели первый полк до полной комплектации, а недавно поставили на опытно-боевое дежурство первый дивизион второго по счету полка с «Ярсом».

КП: — С ракетами понятно, а как с теми, кто их эксплуатирует?

ЛЮДИ — ГЛАВНАЯ СИЛА

Сергей Каракаев: — Да, главная составляющая, несмотря на наше грозное оружие, это люди. Основная масса специалистов — молодой потенциал. Средний возраст 33 года. Из них 58 процентов офицеров – в возрасте до 30 лет. Наверное, это самый молодой род войск. Если говорить о командирах дивизий, то тут средний возраст 42-43 года. Из 12 командиров сегодня только один генерал. Все остальные полковники.

КП: — А вакантных «дыр» много?

Сергей Каракаев: — Укомплектованность офицерским составом — 98 процентов. Это, наверное, самая высокая укомплектованность в Вооруженных Силах. За счет оптимизации и сокращения. И то, что сейчас не происходит набора курсантов в наши высшие военно-учебные заведения, здесь проблема с кадрами пока нас не коснулась. У нас еще два выпуска офицеров из «старых запасов» — в 2012-13 годах. А затем нас ждут годы без выпуска и мы уже сейчас предпринимаем компенсационные меры. Это нас, безусловно, беспокоит.

КП: — И что, с гражданских вузов будете брать спецов?

Сергей Каракаев: — Надеемся на военные кафедры вузов — МАИ, МВТУ им. Баумана. Есть у нас еще кафедра в Красноярске, где по контракту набирают студентов. И они должны три года отслужить. Но пока у нас даже переизбыток офицеров. Сейчас некоторые из них стоят на сержантских должностях. Хотя, по сравнению с другими видами и родами войск Вооруженных Сил, в Ракетных войсках положение дел лучше. Сегодня у нас 280 офицеров, которые стоят на сержантских должностях.

КП: — И получают, как сержанты?

Сергей Каракаев: — Нет. Они получают денежное довольствие как офицеры. Но задача стоит, чтобы выпускников 2011 года до 1 февраля 2012 года переназначить на офицерские должности. А выпускников прошлого года на сержантских должностях уже нет. Мы прекрасно понимаем, что служба на сержантской должности бьет по самолюбию любого офицера.

КП: — А сколько всего народу служит в ваших войсках?

Сергей Каракаев: — Почти 70 тысяч человек.

«МЫ ЗНАЕМ, КУДА СТРЕЛЯТЬ»

КП: — У командующего РВСН есть представление о целях, по которым ему в случае реальной военной угрозы придется стрелять?

Сергей Каракаев: — Можно, я отвечу вам на этот вопрос, иносказательно?... Так вот. Бывший начальник Главного штаба РВСН генерал-полковник Есин Виктор Иванович рассказывал мне вот такой случай. После увольнения он продолжал работать в аппарате Совета Безопасности и однажды приехал к американцам в составе делегации. Вот он и говорит: «Еду я по Сан-Франциско с американцами в автобусе. Все разговаривают, смеются. И тут — проезжаем мимо маяка. Я посмотрел на него и говорю: «Я этот маяк знаю». Американцы — ему: «Как вы его можете знать, если вы первый раз в Сан-Франциско?». А он отвечает: «Вы забыли, что я занимался ядерным планированием. И вот маяк — это была точка прицеливания. Я скажу вам и больше: рядом с этим маяком находится развал земной коры. Так вот, если сюда попадет многомегатонный блок, то случится оползень. И половина Калифорнии окажется в океане. После все молча ехали до места назначения»... Так что мы свои «маяки» знаем...

КП: — А это правда, что наши ракеты никуда не нацелены?

Сергей Каракаев: — Вы, наверное, помните. Это было при Президенте РФ Б.Н. Ельцине. Когда он однажды заявил: «Я принял решение. Наши ракеты не будут никуда нацелены». Это было политическое решение, после которого мы, военные, стали решать эту техническую задачу. Сегодня все ракеты, которые стоят на боевом дежурстве, действительно имеют нулевое полетное задание. То есть, никуда не нацелены.

КП: — А если завтра война?

Сергей Каракаев: — Все планы, все полетные задания находятся в аппаратуре. Поэтому технически перенацелить на боевое полетное задание – это секунды.

ЗАЧЕМ РОССИИ «МЕРТВАЯ РУКА»?

КП: — В свое время в нашей и зарубежной прессе были публикации о системе «Периметр», которая в СССР существовала. И в 2009 году американский журнал «Уайрет» поведал своим читателям, что эта система функционирует и до сих пор жива. Это та ракета, которая если все пропало, взлетает и дает команду всем остальным ракетам. И они уже автоматически взлетают и поражают нужные цели. «Мертвая рука» на Западе называют эту систему.

Сергей Каракаев: — А вы не зря свой хлеб едите! Да, система «Периметр» сегодня существует. Она на боевом дежурстве. И ,когда возникнет необходимость в ответном ударе, когда нет возможности довести до какой-то части пусковых установок сигнал, эта команда может прийти от этих ракет из «Периметра»...

КП: — Была очень интересная реплика Путина на встрече с клубом «Валдай». Там кто-то ему говорит: «Вы же можете уничтожить США примерно за полчаса». А Путин подумал-подумал и ответил: «Вообще-то быстрее»...

Сергей Каракаев: — Отвечу коротко: Владимир Владимирович прав. Но полагаю, сегодня ни Россия, ни США не собираются уничтожать друг друга.

ЖЕЛЕЗНОДОРОЖНЫЕ РАКЕТЫ

КП: — Более 20 лет назад, еще в СССР, у нас были боевые железнодорожные комплексы — БЖРК. «Молодец» он, кажется, назывался. А в 2005 году все эти комплексы были сняты с боевого дежурства и затем утилизированы. А в 2009 году прошла информация, что Минобороны изучает возможность развертывания БЖРК. Реально ли это осуществить? Потому что даже натовцы признавали, что возможность уничтожения этих комплексов составляет 10 процентов.

Сергей Каракаев: — У нас много было чего хорошего. БЖРК — уникальнейший комплекс, который имел маршрут боевого патрулирования протяженностью в десятки тысяч километров. Конечно, его американцы боялись. Потому что засечь практически в движении этот поезд со спутника было невозможно, он ничем не выделялся среди других железнодорожных составов. А потом было решение Горбачева с Рейганом — остановить движение этих поездов. А цикл движения был 21 день в месяц. С 1991 года БЖРК не выходили на маршруты боевого патрулирования. Они находились в пунктах постоянной дислокации. И маневрировали только внутри пункта проведения техобслуживания. В конце концов, американцы добились того, что мы все свои БЖРК уничтожили. Сегодня проводятся работы по возможному созданию этих комплексов, но решение до конца не принято.

НАС НЕ ДОГОНИШЬ!

КП: — Насколько американская ПРО в Европе может каким-то образом нивелировать наш ракетно-ядерный потенциал?

Сергей Каракаев: — Как известно, американцы планируют развернуть в Европе свои противоракетные системы — «Пэтриоты», «Стандарт 3». Они сегодня для нас никакой угрозы не представляют. Скорость их противоракет приближается максимум к 5 км в секунду. А скорость, которую приобретают боевые блоки наших ракет, — 8 и более км в секунду. Их американская противоракета не догонит нашу ракету.

КП: — Каков потенциал ПРО США в Европе сегодня? Это серьезная преграда для наших РВСН?

Сергей Каракаев: — На один наш боевой блок планируется две американские противоракеты. Если в Польше будет развернуто 40 противоракет, то их возможности, теоретически, при идеальном раскладе – перехватить до 20 боевых блоков. Да и то, если американцы смогут их так модернизировать, что их скорость полета будет сопоставима со скоростью наших ракет. А у нас только с одной дивизии летит, допустим, 170 блоков. А ведь еще Роберт Макнамара сказал – 100 блоков достаточно для того, чтобы США получили неприемлемый ущерб. Вот и считайте...

КП: — Так что, — наши политики блефуют и истерят, говоря, что ПРО США представляет огромную опасность для наших стратегических ракет?

Сергей Каракаев: — Мы пока говорим о сегодняшних днях. А речь идет о перспективе к 2020 году. Поэтому никто не истерит в данной ситуации. Если к 2020 году они сделают «Стандарт 3» с теми характеристиками, которые они сегодня заявляют, то это уже будет определенная угроза. На мой взгляд, конечно, по противоракетной обороне надо было бы договориться. Американцы просто не хотят, на мой взгляд, свой имидж сверхдержавы уронить... Но свою ПРО они не только против нас ее делают. Они ее делают и против других.

ИРАН И ДРУГИЕ

КП: — Иран — это действительно ядерная угроза или это полная пустышка пока?

Сергей Каракаев: — Там ничего серьезного пока нет. Это не те ракеты, о которых надо вести речь. И вообще, у них нет того, чтобы можно было говорить о доставке ядерного блока. Ракетно-ядерные возможности Ирана сильно преувеличены.

КП: — А Израиль, есть ему чем долбануть по Ирану?

Сергей Каракаев: — Израиль имеет ядерное оружие и имеет средства доставки. Все сегодня знают об этом, хотя Тель-Авив не признается, но и не отрицает. Полагаю, он бы с удовольствием вошел в ядерный клуб, но, думаю, никто никого больше в этот ядерный клуб не примет. Хотя все знают: Индия, Пакистан и КНДР имеют ядерное оружие, но их тоже не пригласят в ядерный клуб, поскольку это еще больше добавит мировому сообществу головной боли...

КП: — А китайский ядерный потенциал может угрожать России или несравнимые масштабы все-таки?

Сергей Каракаев: — Сегодня, если брать ядерные потенциалы России и Китая, наш, конечно, с китайским несравним. Наш больше. Но в ядерном клубе китайцы сегодня уже играют значительную роль. И в перспективе они стремятся выйти на те параметры, которые им необходимы.

КП: — А мы знаем координаты китайских ракетных шахт?

Сергей Каракаев: — И мы знаем, и они знают географические координаты наших шахт. Таковы ныне возможности космических средств разведки…

НЕДОСТУПНЫХ МЕСТ НА ЗЕМЛЕ НЕТ

КП: — За вашей спиной карта мира. Есть такие места, куда бы не долетели наши ракеты?

Сергей Каракаев: — Межконтинентальная ракета создавалась для того, чтобы она долетала до любой территории. По дальности нет такого места, куда не долетит наша ракета.

КП: — Недавно в России полноценно заработал ГЛОНАСС. Это принесет пользу РВСН?

Сергей Каракаев: — Все ракетные комплексы пятого поколения и даже те, которые уже стоят на боевом дежурстве, как раз и рассчитаны под глонассовскую составляющую. И все те топогеодезические и инерциальные составляющие системы управления как раз связаны с ГЛОНАСом. Нам это плюс.

ЧТО НАМ ДАЛ СНВ-3

КП: — Кто — мы или американцы больше выиграли, подписав Договор СНВ-3?

СК: — Если по СНВ-1 больше выиграли американцы, то по СНВ-3 — наоборот. Этот Договор сейчас нам на руку. На 1 сентября у нас было 516 носителей, у них 882. У нас 1566 блоков, у них 1790. Нам до 2018 года надо выйти на показатель носителей 700 и 1550 боевых блоков. То есть, у нас сейчас носителей меньше, чем нам определено договором.

ЧТО В КОШЕЛЬКЕ РАКЕТЧИКА?

КП: — Как отнеслись ваши подчиненные к обещанному троекратному увеличению денежного довольствия?

Сергей Каракаев: — Когда людям платят больше денег, кто же будет против этого? Но нельзя все мерить деньгами. Общаясь со своими офицерами, все время говорю: тот, кто пошел служить в армию, должен знать, что он больших денег никогда не заработает. И для военного человека на первом месте всегда была карьера. Когда мы начинаем мерить деньгами, мы эту карьерную составляющую выбиваем из-под ног, начиная с лейтенанта. Вот пришел лейтенант в дивизию и видит, что комдив — генерал. И этот лейтенант должен стремиться служить так, чтобы тоже стать генералом. Вы знаете, что существует 400-й приказ Министра обороны о поощрении лучших офицеров деньгами. Больше половины офицеров РВСН по этому приказу получали большие деньги: от 45 тысяч для лейтенанта до 140 тысяч для командующего ракетной армией. Они эти деньги уже получали. Они к этим деньгам уже привыкли. И некоторых эти деньги, к сожалению, развратили.

КП: — Как в РВСН обстоят дела с жильем для ракетчиков?

Сергей Каракаев: — Сегодня без квартир чуть меньше шести тысяч человек. За 2011 год мы получили чуть больше 1,5 тыс. квартир. Эта цифра — 6 тысяч — практически не меняется за последнее время, она стабильна. Потому что одним дали, другие появились. Это самая, наверное, больная социальная проблема, которая существует.

ЧТО ЗАВТРА?

КП: — К испытаниям ядерного оружия Россия и США вернутся?

Сергей Каракаев: — Ну, насколько я знаю, наш полигон на Новой Земле, который был предназначен для этого дела, уже длительное время законсервирован и не используется. Американцы тоже этим не балуются. Я бы не хотел, во всяком случае, чтобы мы к испытаниям возвращались.

КП: — Как работают взаимные проверки между Россией и Штатами по ядерному оружию?

Сергей Каракаев: — По договору СНВ-3 — 18 взаимных инспекций в год. На 1 декабря в Ракетных войсках прошло 11 инспекций. И очередная американская инспекционная группа прилетает сегодня. Будут работать у нас в Ракетных войсках. И когда мои подчиненные спрашивают, а почему они все время к нам едут, я говорю – радуйтесь. Если они перестанут ездить к нам, значит, американцы перестали реагировать на Россию вообще. Пока они ездят к нам, они прекрасно понимают, что мы существуем, мы что-то делаем, чего надо побаиваться.

КП: — Самое страшное, понятно, не ядерный конфликт между двумя государствами, он маловероятен, а какой-нибудь несанкционированный запуск. Насколько здесь гарантирована защита от сюрпризов? А то ходят слухи, что любой генерал РВСН может запустить ракету нечаянно…

Сергей Каракаев: — Сюрпризы бывают... Но не у нас, к счастью... В прошлом году с одной из авиабаз взлетел стратегический бомбардировщик США, и пролетел чуть ли не через всю континентальную часть страны. Потом выяснилось, что на нем были подвешены ядерные крылатые ракеты, и все схватились за голову.

Конечно, мы четко понимаем, что за любой нештатной ситуацией, как правило, стоят люди. Потому что ни одна машина, ни один компьютер сегодня не заменит человека. Сегодня еще такого не придумали.

В этом отношении в Ракетных войсках какова сегодня ситуация? Те люди, которые стояли у истоков Ракетных войск, им надо сказать огромное спасибо за систему блокировки ядерного оружия, которую они внедрили в наших войсках. Я вам не ради красного словца скажу, что в этом деле я спокоен и уверен. Ни один генерал, даже командующий Ракетными войсками, не в состоянии ни выдать команду, ни нажать какую-то кнопку.

А если он ее нажмет, то все равно ничего не произойдет. Централизованная система действует, команда на разблокировку ядерного оружия пройдет с ЦКП Генерального штаба Вооруженных Сил только после принятия решения Верховным Главнокомандующим – Президентом Российской Федерации.

ЛИЧНОЕ ДЕЛО

Сергей Викторович Каракаев родился 4 июня 1961 года в селе Ивано-Слюсаревка Кущевского района Краснодарского края.

Образование: Ростовское высшее военное командно-инженерное училище, командный факультет Военной академии им. Ф.Э. Дзержинского, Военная академия Генштаба ВС РФ (с отличием). Служба: последовательно прошел в войсках все командно-штабные должности от инженера группы до командира ракетной дивизии. Возглавлял направление в Главном управлении кадров Минобороны РФ. В 2006-2008 годах командовал Владимирской ракетной армией. С октября 2009 года — начальник штаба – первый заместитель командующего Ракетными войсками стратегического назначения. Указом Президента РФ от 22 июня 2010 года назначен командующим РВСН. Награжден орденами «За заслуги перед Отечеством» IV-й степени, «За военные заслуги» и семью медалями. Кандидат военных наук. Женат. Двое детей.

(кликабельно)